Малофеев мнился клерикальным эксцентриком, а проявился как оголтелый социал-дарвинист, отбирающий у пенсионеров честно заработанный ими кусок. Очевидно, его политические прожекты и раньше никак не взлетали, но теперь и подавно. Дело, впрочем, не в одном Малофееве, прозвучало мнение части нашей элиты. Разберёмся, что к чему.
Пенсионеров в России – чуть больше 41 миллиона. Ещё порядка 8 млн – так называемые предпенсионеры. Треть населения страны примерно. Так называемая базовая пенсия – чуть больше 15 тыс., а средняя – где-то 24 тысячи. Нехитрый арифметический расчёт показывает, что ежемесячно на содержание стариков-иждивенцев из бюджета расходуется порядка 800 млрд рублей. Вроде много, но при годовом доходе бюджета в 38,5 трлн рублей пенсионные 9,6 трлн в год – явно не те деньги, чтобы будоражить народ почём зря. А Малофеев именно что людей взбудоражил – теперь старикам на лавочках есть что обсудить, помимо своих болячек и СВО. При этом не стоит забывать, что Россия – по Конституции – социальное государство, гарантирующее социальное обеспечение граждан. Таким образом, Малофеев фактически покушается на базовые конституционные ценности. Едва ли, впрочем, он недооценил последствий и рисков своего демарша – скорее наоборот. Выходит, озвучить эту сомнительную, мягко выражаясь, идею ему было критически важно – даже ценой репутации?
По данным Росстата, в прошлом году в нашей стране родилось 1,2 млн детей. Это исторический минимум, самый низкий показатель с начала 90-х годов. Не способствуют оптимизму и сопутствующие данные – женщин фертильного возраста, от 20 до 35 лет, в стране стало на 30% меньше, чем 10 лет назад. Средний возраст рождения первенца – примерно на 29-м году. В 2000-м средний возраст составлял 23 года. Статистика заверяет, что 58% семей не желают заводить детей из страха бедности и неопределённости. Ситуация в целом такая. Пенсионеры живут теперь дольше, а детей рождается меньше. В перспективе, как представляется досужим прогнозистам, может статься, что содержать иждивенцев будет некому: слишком много неработающих пенсионеров и слишком мало тех, кто работает и отчисляет проценты в пенсионные фонды. Простая логика как бы подсказывает, как быть и что делать: побольше рожать. Сейчас на двух женщин выходит примерно по трое детей, а надо, чтобы было 5–6. Малофеев, рассуждая об отмене пенсий, вёл речь не о пенсионерах, а о том, как повысить рождаемость. В Российской империи «пенсии платили очень ограниченному кругу лиц – например, вдовам офицеров. При этом в начале XX века каждая женщина рожала в среднем семеро детей. Впоследствии они и кормили родителей в старости.
Если в стране не хватает рабочих рук, можно завезти мигрантов из Средней Азии. А если не хватает детей – в рамках той же модной сегодня логики – можно материально стимулировать мигрантов приезжать с семьями и заводить детей в России, не так ли? Это и делается, причём совершенно бездумно, в Подмосковье уже есть «таджикские» и «киргизские» районы со своими особыми нравами. Местные жители предпочитают уносить ноги из этих районов – кому позволяют возможности. Собственно, это и есть единственная, похоже, практическая альтернатива тому, о чём говорит Малофеев. «Отменять пенсии сегодня нечестно. Поколение нынешних пенсионеров не имеет детей, но эти люди уже никого не родят. А вот в отношении будущих пенсионеров – нынешней молодёжи – такая мера может быть очень перспективной». «Почему бы не объявить, – толсто намекает на некие тонкие обстоятельства Малофеев, – что пенсионные взносы в Социальный фонд прекратят собирать через 10 лет, а граждан, например, начиная с 1995 года рождения, не ждёт государственная пенсия вообще? Пусть сами в свои 30 лет решают, копить им деньги или рожать детей, которые не оставят их в старости».
Кстати
В Бразилии, где с демографией, кажется, нет особых проблем, тем не менее тоже ищут нетривиальные способы повышения рождаемости. Теперь там проводят лотерею среди молодых семей: тем, кто выиграет, компенсируют до 80% стоимости нового жилья. Определённо, это убедительнее, чем льготная ипотека.
Пока гром не грянет?
Очевидно, проблема демографии не является приоритетной темой для российского начальства – фактически. Расчёт на то, что как-то само управится, а уж как – поди знай. Народная наша мудрость: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. И всё у нас, видимо, так: случилась СВО – и армию приходится перенастраивать на ходу, ушли из России экспортёры – судорожно началось замещение импорта. Но справляемся ведь, разве нет? Вот вернутся с фронта бойцы СВО, да и решат одним махом все вопросы с рождаемостью! А мы тем временем поступим, как в Африке: там тоже нет пенсий, зато рожают помногу, на государство надежды – никакой, вся надежда – на чад с домочадцами, авось не дадут протянуть ноги от голода. Точно так же было и при царе-батюшке, Малофеев, к слову, в этом честно расписывается, даром что сам – монархист. Так, что ли?
Посыл Малофеева «пенсии не платить!» некорректно интерпретируют, отмечает публицист Павел Пряников. «Он скорее в русле ажитации начальства «демографией». И попытка напугать молодёжные массы, что, если рожать не будете, останетесь без пенсий. Из этой же серии запугиваний предложение усложнить покупку противозачаточных таблеток. Одновременно начальство озвучивает стимулы, например, предлагает распространить льготную семейную ипотеку на семьи с детьми до 14 лет. В таком режиме – от запугиваний до стимулов – нам предстоит жить какое-то время. Через два-три года поймут, что всё это не работает». Что не стоит изобретать «демографические велосипеды»: стимулы с запретами если и работают, то очень недолгий срок, указывает эксперт. Похоже, стоит приглядеться к опыту других стран? В Венгрии существует такая программа стимулов, рассказывает Пряников, если семья берёт кредит порядка 2,5 млн рублей в пересчёте и в течение пяти лет в этой семье появляется первенец, то семья освобождается от погашения кредита на срок до трёх лет и в придачу получает право на его беспроцентное погашение. А если рождается второй ребёнок, погашение приостанавливается ещё на три года, а треть долга прощается. Наконец, если рождается третий ребёнок, весь оставшийся долг по кредиту аннулируется. Казалось бы, интересное предложение, а 2,5 млн рублей – неплохие деньги, позволяющие если не решить, то хотя бы подступиться к решению насущной для большинства проблемы собственного жилья. Тем не менее бума рождаемости в Венгрии как-то не отмечается. Плодятся там в основном только этнические цыгане – без них коэффициент рождаемости составляет 1,15 ребёнка на женщину, а с ними – 1,25. Чуда, как видно, не происходит, отмечает Пряников. «Подобные стимулы действуют только несколько лет, кстати, введение материнского капитала в России тоже работало стимулом роста рождаемости несколько лет». И во Франции со Швецией было точно так же.
Не работают и запреты, направленные на рост рождаемости. Это доказывает статистика в тех штатах США, где запрещены аборты. В Польше сделать аборт крайне сложно, сложнее, чем где бы то ни было в Евросоюзе, но рождаемость там тем не менее тоже обвалилась. На пять женщин – шесть детей. Может, стимулировать отцов, оформляя им декретные отпуска, – модная была тема в Европе совсем недавно. Но и это не работает, разводят руками демографы, испанские отцы, столкнувшись со сложностями ухода за детьми, наотрез отказываются заводить новых, даже несмотря на немалые пособия. В Канаде 67% «вовлечённых отцов» после ухода за первым ребёнком говорят, что больше не хотят второго – это мешает им делать карьеру. Таким образом, «вовлечённое отцовство» помогает родившим женщинам немного перевести дух, но отнюдь не ведёт к росту рождаемости. Кстати, примечательно: повышенная рождаемость свойственна или самым бедным семьям, или самым богатым.
Поискать разумное решение можно было бы, пожалуй, обратившись к природе. Как там у братьев наших меньших? Птички сперва вьют гнездо, а затем заводят потомство, не так ли? В СССР с рождаемостью было более-менее всё в порядке, так как женатым молодым специалистам бесплатно давали квартиры (кое-где эта схема сбоила, но в массе срабатывала). Что-то подсказывает, что решение демографической проблемы чуть проще, чем об этом принято говорить. Но у нас ведь не ищут простых и понятных решений, не так ли? Вот лишить стариков пенсий – другое дело.
Марат Сафиулин, эксперт Лаборатории финансовой грамотности ЭФ МГУ
– Проливной ливень из творческих идей об отмене выплат по старости обрушился на наши головы. На фоне демографической пропасти в публичное поле запускают всё новые и новые пробные шары – от циничных до абсурдных. А началось всё, пожалуй, с рецепта решения демографического кризиса, озвученного в телеэфире Сергеем Марданом: «Давайте отменим к чёртовой матери пенсии. Вот нарожал себе, воспитал детей, значит, будет тебе что в старости есть. Нет? Сдохнешь!» Последующие извинения и ссылки на некую «иронию» не смягчили удара. Слова журналиста тем не менее обнажили голый нерв: жизнь без детей и есть социальная смерть? Что же это было на самом деле: ирония или, может, безумие? Вопрос, на который всё труднее ответить россиянам. Волна возмущения поднялась высоко. В Госдуме парламентарии назвали предложение Мардана лишённым «человечности и нравственности», к тому же юридически невозможным: пенсия – конституционное право каждого гражданина России. Депутаты предположили, что инициатива – просто хайп. Но «ирония» продолжила литься рекой, и вот уже предприниматель Константин Малофеев подхватил эстафету, предложив отменить пенсии для тех, кто родился после 1995 года. А протоиерей Андрей Ткачёв и вовсе призвал «стигматизировать» бездетных старше 40 лет как «трутней», реанимируя идею налога на бездетность – призрак советского прошлого, уже появлявшийся ранее. На фоне этого даже предупреждение спикера Госдумы Вячеслава Володина думать головой, прежде чем озвучивать подобные вещи, выглядит гласом вопиющего в пустыне. Так зачем же подбрасывать дровишки в и так разгорающийся костёр людских тревог? Ведь пенсия – не милость и не снисхождение, а важнейшая социальная гарантия для тех, кто дожил. Без преувеличения, это вопрос выживания нации. Холодящий страх перед «жалким существованием» после активной жизни исключительно силён. И предложения отменить пенсии бьют точно в эту больную точку, сея панику и неуверенность в завтрашнем дне.
А как обеспечивается сегодняшнее благополучие пенсионеров, пусть и относительное? Социальный фонд России (объединивший ПФР и ФСС) – важнейший государственный институт, его бюджет, даже дефицитный (в 2025-м он спланирован с дефицитом около 370 млрд рублей, и около 4 трлн рублей покрывается трансфертом из федерального бюджета), гарантирован государством. Так что прекращение выплаты пенсий в России XXI века – сценарий не реалистичный, а скорее фантазийный. Чего, к сожалению, не скажешь о демографической пропасти – она существует на самом деле. «Дети беби-бума» (50–60-х годов) массово выходят на пенсию. Им на смену идёт малочисленное поколение 90-х. Меньше работников – меньше взносов в систему. Это фундаментальный вызов, порождающий панику и «креативные», но антигуманные решения вроде отмены пенсий или введения налогов на бездетность. В нашей стране были исторические примеры, пятипроцентный налог на холостяков во время Великой Отечественной войны, но сейчас такой налог стал бы исключительно резонансным, точно так же, как и выплата пенсии строго для определённых социальных групп (как в царской России). Но вопрос-то в другом: как государство будет балансировать систему? Путём повышения налогов? Секвестра других, менее значимых расходов? Проведения денежной эмиссии? Ведь повышение пенсионного возраста – уже пройденный этап. Следующий шаг потребует предельной осторожности и трепетного отношения к населению. Пересекая пенсионный Рубикон, человек хочет быть на сто процентов уверен в защите своих пенсионных прав. Ведь пенсия – важный итог десятилетий труда и социальный договор с государством, скреплённый Конституцией. Покушаться на него – играть с огнём в пороховом погребе общественного недовольства.
0
25.00
